Ва

вода

В. — один из наиболее ёмких мировоззренческих образов к. мифологии, согласно одной из наиболее распространённых космогонических версий являлась самой первой стихией мироздания, соотносимой с первичным хаосом. "Вначале не было ничего, кроме воды", "Летала над бескрайней водой утка-чöж", "Тогда ничего не было, кроме тумана" — подобными фразами начинается большая часть известных мифов творения к.-з. По некоторым к.-п. мифам, земля образовалась из куска облака, который Ен отломил ударом молнии и полил водой. Со дна Мирового Океана боги-демиурги в орнитоморфном облике достают землю, на которой создаются остальные стихии, явления, вещи и живые существа. Согласно представлениям к., В. есть во всех трёх уровнях мироздания. Причём, воды небесные, земные и подземные соединяются на земле: ключи выходят из-под земли, дождь падает с небес, земная вода уходит под землю и, испаряясь, поднимается вверх. Своеобразно отражена идея "круговорота воды" в некоторых изображениях пермского звериного стиля: женское божество, стоящее на пауках, упирается головой в солярное изображение; с пальцев ног и рук льются струи воды, а затем поднимаются вверх (волнистые знаки воды); по бокам божества изображены антропозооморфные и антропорастительные фигуры в позе почтения (полусогнутые, с поднятыми вверх руками). В., в мировоззрении к., является образом первоначала, начала, рождения, источника жизни.

Отсюда то магическое значение, которое придавали к. В. При тяжёлых родах переливали В. из сосуда в сосуд, наливали в ушат без дна и т.д. В лечении болезней, порчи, сглаза широко использовались вежа В. "святая, освящённая вода", притча В. "заговоренная вода" с солью, углями или собранная после обливания каменки в бане, куим öкмыс юкмöсысь В. "из тридевяти колодцев вода", изъя В. "вода с камнями", потшыс В. "вода с изгороди", лым сылöм В. "талая вода", зэр В. "дождевая вода", ключ В. "ключевая вода". Считалось, что В. — уносит болезни, сглаз, несчастье, которые нахари, как правило, посылают "В. ньылыд" (вниз по воде, по течению), подразумевая под В. реку, которая вбирает в себя и объединяет Мировые воды. В представлениях к. о том свете, В. воплощается в образе реки, через которую или по которой переходят души умерших на тот свет. Часто, впрочем, граничная река обретает свойства огненной стихии. (См. Сир.) Тем не менее кладбища к.-з. традиционно отделяются от населённых пунктов водной преградой (ручьем, рекой).

Образ В. весьма распространён в устной несказочной прозе к., особенно в быличках о Васа (водяном). Интересны былички иж. к.-з. о том, что в каждом тундровом озере живёт хозяин, который, если его рассердить (кто-либо кинет камень, женщина прополощет бельё и т.д.), уходит в другое место и уводит озеро с собой. Весьма сходные былички существовали у удмуртов.

В среде к. принято было по разным поводам приносить жертвы воде. К.-п. каждую весну дарили подарки только что вскрывшимся ручьям, рекам, ключам. Рыбаки отдавали воде (водяному) первую рыбу, хлеб с солью; вв. к.-з., поймав первую сёмгу, традиционно прерывались от лова, чтобы сварить и съесть на берегу уху из головы рыбы, иначе от них могла отвернуться удача. Считалось, что головная боль — следствие гнева воды, поэтому, при возникновении её, следовало до рассвета умыться у воды и попросить у неё прощения. Чтобы избежать болезни, попив воды из источника (реки, ручья) к.-з., давали что-либо (хотя бы ниточку или пучок травы) в подарок. В непроточные лужи бросали сыр, крошки хлеба, женщины — пряжу. У к.-п. молодые на третий день после свадьбы спускались к реке, мыли лицо, руки, а молодая бросала хлеб, сыр, деньги; у к.-з. муж — деньги, жена — деньги и пряжу. В некоторых местах супруги приносили жертвы каждую весну. Жертвоприношения далеко не всегда подразумевают в качестве получателя водяного или хозяина воды, чаще дары приносили реке. Так, переезжая реку первый раз нв. вв. к.-з. бросали в воду щепку, чтобы лодка была более лёгкой, кусочек хлеба и обращались к реке с просьбой охранять в плавании. Перед водной дорогой к.-з. бросали в воду хлеб и деньги, мыли лицо, руки и просили у реки благословения, то же делали при переходе через новую реку. Считалось, что путник, странник, который переходит на своём пути множество водных преград, очищается от грехов и приобретает особую магическую силу, поэтому странники у к. приравнивались к знахарям, и к ним обращались за помощью в избавлении от порчи и лечении.

Существовало множество запретов и предписаний, связанных с водой. К.-п. полагали, что человек, плюнувший в ручей, реку, колодец будет печалиться; к.-з. — заболеет. Вв., уд. к.-з. считали, что у осквернившего В. губы покроются коростой. К.-з. избегали пить воду из стариц, купаться в ней, некоторые даже не ели рыбу из озёр и стариц. Подземные же источники, напротив, считались целебными: так, оз. Чудъювад (вв.), несмотря на то, что оно находится посередине болота, считалось "чистым", поскольку рыбаки полагали, что озеро соединено с рекой подземной протокой (в нём водится стерлядь — рыба "нечистая", но речная). В сохранившихся до настоящего времени поверьях В. в некоторые моменты может быть особенно животворной (на Крещение, на Вешнего Егория, Ивана Купалу и т.д) или особенно губительной. У вв. к.-з. талой водой, набранной в Егорьев день с лесных бочажков, лечили желтуху, болезни глаз, чесотку и т.д., у печ., иж. вв. к.-з. талая вода считалась средством от порчи, сглаза. Некоторые водные источники среди к. считались целебными: так, в записях XIX в. упоминается паломничество к оз. Синдор, святым ключам возле д. Вадыб, пог. Ыб, дд. Латьюга, Пысса и др., в которые паломники бросали серебряные монеты и хлеб. Летом детям разрешали купаться только с Купальницы (26 июня ст.ст.) до Ильина дня (22 июля ст.ст.), после которого "вода становится без дна" (В.-ыс пыдöстöм лоö), наступает время "обновления воды" (В. вежандыр), "вода с небом меняются"( В.-а-Енэжа вежсьöны), "открываются ямы, глубокие места с водоворотами" (гöбечьяс воссьöны) и т.д..

Во многом подобное отношение к В. объясняется представлениями о небесной и земной, о "живой" и "мёртвой" воде, согласно которым текучая или кипящая вода считалась "живой", стоячая — "мёртвой". Отсюда почтение к ключам и дождевой воде. Образы кулан В. "мёртвой воды", ловъя В. "живой воды" достаточно часто встречаются в сказочном фольклоре к.. Как правило, и та, и другая добываются в одном и том же месте: "озеро мёртвой воды, а посередине озера ключ бьёт с живой водой", одинаково обладают целебными свойствами: "мёртвая" вода сращивает кости и мясо, "живая" — возвращает к жизни, даёт дыхание (лов "душа-дыхание"). Третий вариант названия связан с идеями жизненной силы, омоложения: том-В.-лов-В. "молодости вода-души вода". В сказках к. встречаются также образы частично животворящей или смертельной воды: вына В. "сильная вода" и вынтöм В. "бессильная вода", принадлежащие антагонисту. В несказочном фольклоре, в частности быличках и преданиях, заместителями "живой" и "мёртвой" воды являются вежа В. "святая вода", средство оживления, возвращения людей, попавших в иной мир, и нямöд кöтöдöм В. "вода от замоченных портянок", связанная с Пеж.

Лит.: Ветошкина 1982, Материалы ЦГАРК ф.604, оп. 1, д.14, л.35, Списки нас. мест Российской империи, С-Пб,1866. — вып. VII, — С.V., Емельянов 1921, Климов 1990, Кулик 1914, Лыткин, Гуляев 1970, Holmberg 1913, ПМА.