Иван лун

Иванов день, 24 июня ст. ст.

Как и у других христианских народов, цикл летней календарной обрядности у к. традиционно начинался с И.л. Креститель Господа Иоанн, день рождения которого был в своё время приурочен к дате близкой к астрономическому началу лета, является одной из центральных фигур в библейской истории Христа, поэтому начало празднования перехода через летний календарный рубеж именно в этот день выглядит для верующих христиан вполне естественным. У православных народов, ввиду погрешностей юлианского календаря, день Иоанна Предтечи оказался со временем существенно отдалённым от даты летнего солнцестояния. Тем не менее традиции это не изменило.

У к.-з. и к.-п. обязательным атрибутом празднования И.л. была баня, в которой парились накануне И.л. свежими берёзовыми вениками. Как и в троицкой обрядности, здесь чётко прослеживается вера в очистительную и продуцирующую силу свежей зелени. До И.л. ломать берёзовые ветки на веники запрещалось. Помимо берёзовых веток в банный веник помещали ветки рябины, а также обязательно — цветущую купальницу. Делали веники и из одной купальницы, ей же устилали пол в бане, полки для парения. Баня накануне И.л. считалась особенно целебной. Во время купания детей их парили с обязательным исполнением наговоров на здоровье. У взрослого населения существовало убеждение, что ивановский веник очищал тело от всякой скверны, приобретённой в течение года, но при этом он как бы вбирал её в себя, а потому сам становился нечистым. Поэтому отношение к нему было особенным. Некоторые сразу же после бани бросали веник на её крышу, другие — втыкали на колышек, воткнутый в землю. Со специальными заговорами эти веники развешивали также на колышках изгороди. У сыс. к.-з. с банными вениками в канун И.л. поступали иначе. После мытья в бане веники из берёзовых ветвей и купальницы приносили на берег реки и бросали в воду, где было поглубже, со словами: "Это водяному". Те, кто не участвовал в этом архаическом обряде, давали свои веники другим с просьбой бросить их в воду тоже. После того, как все веники были брошены в реку, участники этого действа мыли в воде свои ноги, чтобы водяной не утащил в воду. После этого на берегу разводился костёр, и собравшиеся сидели у него до позднего вечера. Кроме того, купальский веник, по представлениям к., приобретал особую магическую силу, позволяющую использовать его для гаданий о судьбе парившегося им. В большинстве случаев, как и на Святках, гаданиями увлекалась молодёжь.

Празднование самого И.л. повсеместно происходило на лугах. Празднично одетые парни и девушки отправлялись на них собирать купальницу. Потом её клали в рукомойники, чтобы быть здоровыми и красивыми, в подойники, чтобы коровы были дойные и не болели. Купальница была как бы символом И.л., а одновременно — молодости и расцвета. Наряду с купальницей рвали и другие цветы, потом их высушивали и сохраняли до следующего года. Молодёжь, собирая цветы, пела и устраивала пляски. В некоторых к.-з. селениях по средней Печоре существовал обряд прыгания через ивановские костры, широко известный почти по всей территории Европы. Любимым развлечением молодёжи в этот день было также катание по реке в лодке с разожжёным посередине её огнём. В других местах у к. через костры в И.л. не прыгали.

Помимо народных календарных обрядов, отмечающих переход через "макушку лета", преодоление очередного рубежа годичного календарного цикла находило у к. отражение в ряде суеверных запретов, связанных с И.л. Так, до И.л. не было принято купаться. Считалось, что провинившегося утащит Васа. Существовало поверье, что если кто-нибудь разорит в И.л. воробьиное гнездо, то его накажет громом бог. Женщины старались выстирать всё грязное бельё до наступления этого праздника, поскольку после него воспрещался шум, производимый полосканием и колотьбой белья. Детям после И.л. запрещалось скакать на досках и свистеть на дудках. Объяснялось это тем, что наступало время цветения ржи, и шум ей вреден.

Лит.: Доронин 1924, Дукарт 1975, Конаков 1993, Микушев, Чисталёв 1960, Uotila 1989.