Мöдар югыд

тот свет, загробный мир

Образ загробного мира неразрывно связан с комплексом представлений о смерти и о посмертном существовании человека. Мифологические представления к. о местонахождении М.ю. противоречивы. С одной стороны, считается, что М.ю. отделён от мира живых реальным географическим пространством как далекая обитель предков на севере. Умерший, в этом случае, совершает долгое и трудное путешествие в М.ю., пересекая высокие горы, леса и реки. С другой стороны, М.ю. как бы "включен" в мир живых и отделен от него как невидимое пространство духов от видимого пространства людей. Поэтому умершие принимают непосредственное участие в делах живых: помогают (или вредят) в ведении хозяйства, в охоте, рыболовстве, при земледельческих работах и т.п. (См. Кулöма). Амбивалентность сведений о М.ю. обращала на себя внимание уже первых его исследователей. В связи с этим В.П. Налимов предполагал, что умершие находятся среди живых до тех пор, пока их поминают, а затем отправляются на "другую планету".

Версий М.ю. немного. Согласно одной из них, на том свете, на берегу озера горящей смолы (сир би гуран) стоит большой котел на длинных ножках. Омöль (здесь — дьявол, в космогонии — "темный" демиург) бросает человеческие души в котел. Рядом находятся белые избы, в которых живут праведники. Более распространенной является версия М.ю., отмеченная еще в середине XIX в. Н. Завариным. Согласно этой версии М.ю. представляет собой крутую и скользкую гору, окруженную со всех сторон огненной рекой. На горе находится Рай, к которому стремятся души умерших. Архангел Михаил на лодке перевозит через реку души праведных, души грешников должны переходить через реку по узкой жерди. В образе "огненной реки" угадывается концепция Ада, преисподней, куда падая, проваливаются грешники. По другим версиям райскую гору окружает "река горящей смолы" сир биа ю, просто горячий поток, река или море. Современные сведения о М.ю. представляют собой, главным образом, записи текстов сновидений, главным мотивом которых является путешествие сновидца (живого человека) в М.ю. При этом в современных записях сохраняются основные параметры архетипической схемы М.ю. Таким образом, общая концепция М.ю. реализуется в противопоставлении наиболее высокой и наиболее низкой точек мирового пространства — Рая и Ада, соответственными образами которых являются гора и окружающее ее водное (огненное) пространство.

Нижний мир, преисподняя онтологически определяется как место, находящееся в сфере воды. Возникновение преисподней как равноправного "верхнему" "нижнего" космического уровня обосновано в мифологии рядом версий: 1) Низвергнутый с небес "темный" демиург Омöль уходит в нижний мир через отверстие от забивания колышка. 2) После проклятия Еном первой женщины, убившей по совету Омöля двенадцать своих дочерей, она проваливается в преисподнюю, где становится смертью, а ее дочери — духами болезней. 3) Мифические первопредки коми (чудь) погребают себя в земле или уходят под землю, тем самым открывая "нижний мир" и становятся первыми умершими. 4) Преисподнюю "открывают" два первых умерших грешника — пьяница и скупец (См. Ад).

Первоначально нижний мир является единственным местом обитания душ умерших. По условиям космической сделки Ен отдает души всех умерших хозяину преисподней Омöлю за то, что последний учит его ковать железо. Взаимодействие с религиозной христианской доктриной обнаруживает диссонанс в неразделенности душ праведников и грешников, а также мест их дислокации. Мифологическое сознание воспринимает неразделенность как ситуацию хаоса, прямую угрозу космическому равновесию. Кризисную ситуацию разрешает Иисус Христос, выполняющий в данном случае функции демиурга. Спустившись в ад, Он отделяет свет от тьмы, день от ночи ("в то время был вечный день" йылавек лун); левое от правого, поставив грешников по левую руку, а праведников по правую. Отныне разделение М.ю. на Рай и Ад получает онтологическое обоснование. Ад определяется "внизу", в левой стороне, во тьме по отношению к "верху", правой стороне, к свету Рая; соответственно разделяются и души умерших.

Переправа через огненный или водный рубеж, подъем на гору входят в концепцию мытарств души умершего на пути в Рай. Оба мотива основаны на понимании греха, "нечистоты" как субстанции, имеющей "тяжесть". Количество совершенных грехов как бы увеличивает загробный "вес" умершего, в результате чего он глубже проваливается в водно- огненную пучину преисподней (см. Кулöма). В современных записях героиня переходит водный рубеж вброд, проваливаясь в воду до носа; карабкаясь в гору, она срывается несколько раз, пока уже высоко вверху ей не начинают попадаться кустики. В зависимости от тяжести грехов переправа может варьироваться от широкого железного моста до бревна, жерди и тонкой паутины. В последнем случае переправа связана с образом паука, который переносит умерших по паутине. Ср. поверье, что если увидишь паука, то вскоре получишь известие. Для переправы служат также полотенца (или куски холста), на которых гроб с покойником опускается в могилу, на Удоре — так называется "мерка", тонкая жердь в длину гроба, привязываемая к намогильному кресту. До начала ХХ века в некоторых районах Коми было принято хоронить умерших в долбленых гробах-колодах, имитировавших лодку, которая также предназначалась для загробной переправы. Кроме того, еще в начале ХХ века сани, на которых везли на кладбище гроб с умершим, было принято оставлять на могиле, очевидно, для загробного путешествия его души. Трудность подъема выражена в самом образе крутой, "скользкой", "мыльной", "железной" горы. При подъеме тяжесть грехов вынуждает грешника скользить вниз, в адскую бездну. Характерно, что непременным условием правильного, а значит, успешного подъема являются собранные за всю жизнь и взятые с собой в загробный путь ногти. Поэтому остриженные ногти не выбрасывали, а хранили в особом месте, после смерти же их клали в гроб. Так же, для будущей загробной жизни в гроб клали собранные за всю жизнь выпавшие при расчесывании волосы покойного. Поднявшись на гору, усопший оказывается среди близких ему умерших людей. В текстах сновидений обитель предков предстает как луг с сочной ярко-зеленой травой. Ср. коми енэж "небо", букв. "луг бога". Часто усопшие описываются сидящими за обеденным столом. При этом нередко обращается внимание на то, что нечистый умерший находится не за столом, а в конуре или другом месте. Умершие зовут сновидца присоединиться к трапезе, но он отказывается.

Тема путешествия в М.ю. имеет достаточно широкое распространение в фольклоре коми, хотя и не имеет явной выраженности. Прежде всего, это касается текстов волшебных сказок, содержанием которых является путешествие в М.ю., предшествующее женитьбе героя. К примеру, в сказке "Шомвуква" герой совершает путешествие к пустынному северному острову, на котором скрывается его жена. В трудностях пути, семантике переправы на остров, а также в благополучном возвращении героем жены и утраченного богатства, т.е. в последующем обретении им нового социального статуса угадывается идея загробного странствия. К известным сказочным образам М.ю. относятся "лес", "гора", "терем", путь к которым ведет через "море", "реку"; нередко "чудесный мир" находится под землей, под водой. Тема путешествия в М.ю. используется в текстах свадебных причитаний в качестве структуры, объясняющей смысловое содержание обрядового сценария. Героем, совершающим странствие в М.ю. является репрезентант невесты - девичья воля, имеющая ряд метафорических выражений, таких, как "коса", "лента", "красивое девичье имя" и т.п. Путешествие начинается от окна, возле которого причитает невеста или из трубы бани, откуда "девичья воля" вылетает в виде дыма, превращается в золотую утку, подлетает к церкви, но не находит места на кресте, затем воля летит на небо, на поляну в лесу, на подсеку и, наконец, уплывает вниз по реке. В ряде причитаний описывается путешествие героини по многочисленным притокам, оканчивающееся в море беспомощным плаванием с волны на волну.

Лит.: Fokos-Fuchs 1951, ПМА.

П.Ф. Лимеров