| |
Вожа пу |
| В.Э. Шарапов © 1999
В к.-з. языке слово вож имеет несколько значений: 1. ветка, ветвь, отросток, ответвление, развилка; 2. приток реки; 3. оглобли волокуши, сделанные из развилки дерева. Производными от этого слова являются следующие к.-з. понятия и выражения: кык вожа пу "дерево с двумя вершинами"; вожавны "раздваиваться"; вожмавлыны "перешагивать через что-либо, пересечь пути"; вожöдны "разрезать"; туй вож "развилка дороги"; кок вож кост "промежность", букв. промежуток между развилками ног"; вожка, вожъя "рогулина, используемая в качестве опоры или подставки под перекладину"; куим вожа вила "вилы с тремя зубьями". В.Н. Белицер отмечает, что традиционно негативное отношение к В.п. мотивировалось у к. представлениями о том, что у такого дерева два сердца. Во избежание несчастья такое дерево запрещалось использовать не только как строительный материал, но и в качестве дров. Согласно фольклорным текстам к.-п. и к.-з., В.п. является знаком местообитания нечистой силы. Бытует мнение, что посмотрев между двумя вершинами такого дерева, можно увидеть дорогу, уходящую в иной мир. В одной из быличек, записанной у вычегодских к.-з., рассказывается как охотник пытался переночевать под В.п., но ночью его разбудил поднявшийся вихрь. С вихрем, исходящим из развилистой вершины ели, до охотника донеслись крики, требующие чтобы он ушел с "дороги". Считается, что через развилку хвойного дерева проходит дорога лешего. Предполагается, что этот путь можно закрыть с помощью разведенного поблизости от В.п. костра. У сысольских к.-з. записана сходная быличка о березе с тремя вершинами, на которых часто видели лесную женщину. Поверья к. о деревьях с развилистой вершиной находят некоторые параллели у народов Севера и Сибири. Так, например, во многих семьях у хантов, проживающих в Шурышкарском районе Тюменской области, до настоящего времени сохраняется традиция ежегодно отправляться на один из притоков р. Сыня для совершения приношений у священного дерева - многолетней лиственницы с семью вершинами. В прошлом, рядом с деревом стоял священный лабаз, где хранились антропомофные изображения духов-покровителей родовых территорий. В ходе жертвоприношений этим духам, различного рода приклады вывешивались и на священное дерево. Осмысление В.п., как границы с иным миром, перекликается с аналогичными представлениями о перекрестке дорог (смотри об этом Гадайтчöм), а так же с поверьями к. о том, что человек может наблюдать нечистую силу, невидимую обычному взору, посмотрев сквозь свои растопыренные пальцы рук, между своих ног или между задних ног лошади, собаки. Чтобы остановить появление уродливого приплода оленеводы у хантов протаскивали телят-альбиносов через развилку дерева, а затем убивали. По данным А.С. Сидорова, печорские охотники для очищения от предполагаемой порчи пролезали с оружьем и всем своим инвентарем сквозь искусственно сделанную развилку - на лесной тропе выбиралась сосна, ствол которой раскалывался надвое, а образовавшаяся расщелина распиралась клиньями. До настоящего времени у печорских, ижемских и вычегодских к.-з. сохраняется традиция высаживания искусственно сделанного В.п. на могилах, в ногах покойного. Как правило, на могилу сажают молодую сосну, обламывая при этом верхушку дерева. В результате, через несколько лет, на месте погребения вырастает дерево с двумя вершинами. Рядом с деревом устанавливают крест или памятник. При этом отмечается, что "как бы хорошо не были сделаны памятник и крест, они все равно недолговечны. А дерево живое, оно как человек будет расти, только век у него длиннее". В контексте погребально-поминальной обрядности к.-з. и к.-з. В.п. называется "деревом умершего человека" (см. также Ас пу). По внешнему виду дерева судят о состоянии души покойного. У керчомских к.-з. зафиксирован случай, когда вершина была обломана у дерева, на котором повесился молодой парень. В настоящее время у этого дерева, растущего за пределами села, проводятся поминки в день смерти погибшего, хотя сам он похоронен на сельском кладбище. В ходе поминок В.п. украшается цветами и белыми отрезами ткани. По материалам, зафиксированным у современных печорских и удорских к.-з., в прошлом на могилы сажали и ель вместо намогильного креста на месте погребения некрещеных младенцев, недостаточно "верных старообрядцев" и людей, умерших неестественной смертью. У летских к.-з. разветвленный ствол можжевельника использовался в качестве остова для намогильного креста. Отмеченные варианты погребально-поминальных деревьев у к. типологически сопоставимы с финско-карельской традицией karsikko - "именных" и поминальных деревьев, с определенным образом обломанной вершиной или вырубленными ветвями. Лит.: Белицер 1958; Ветошкина 1980; Конкка 1986; Рочев 1984; Сидоров 1928; ПМА.  |
|
