Казьтывлöм

Основной целью К. является обеспечение благополучия живым и помощи со стороны умерших. В основе К. лежат, с одной стороны представления о бессмертии души, а, с другой стороны, о продолжении земных отношений в потустороннем мире. К. - является логическим продолжением дзебöм "похорон" и составляет вместе с ними единый цикл погребально-поминальной обрядности. К. непосредственно после похорон завершает дзебöм. В день похорон к.-з. и к.-п. в доме умершего оставляли женщин прибираться и варить. Участники обряда, вернувшись с кладбища, садились за стол: вначале усаживали тех, кто копал могилу и делал гроб с крестом, затем - обмывальщиков, потом других присутствующих. После того, как все посидели и помянули умершего, за стол садились родственники. В некоторых местах, например в верхневычегодском с. Усть-Нем, поминать оставались только те, кто принимал какое-либо участие в обряжении и проводах покойника.

К. были частными, посвящёнными одному умершему, и общими, когда поминали предков вообще. На поминальные обеды к.-з. и к.-п. приглашали не только ближайших родственников, соседей, но и лиц, которые были связаны с умершим дружескими связями, обмывальщиков, гробовщиков, могильщиков. Считалось, что за невнимание к этим лицам усопший жестоко наказывал своих родственников. В погостах приглашался весь церковный причт. Обязательным участником К. был нищий. Встречались и некоторые местные отличия. В с. Турья на Выми на третий день приглашали только обмывальщиков, гробовщиков - на девятый, в с. Усть-Вымь на девятый приглашали только обмывальщиков. Впрочем, любой человек мог придти на К., его сажали за стол наряду с другими гостями. Поминальными у к.-з. и к.-п. считались 3-й день, совпадавший с поминками после похорон, 6-й (7-й), 9-й, у ижемских к.-з. также 20-й, 40-й дни. Все дни кроме 40-го отмечались обычно только утренней трапезой, во время которой приглашали умершего к столу (вошъедiсны). На 9-й день собирались, ставили свечку как на похоронах, пели "Святый боже...", посещали кладбище.

Структурно поминки состояли из нескольких обрядовых действий, более или менее полно представленных по разным сёлам к.-з. и к.-п. Утром в день поминок обязательно окуривали дом, для чего в плошку с тлеющими углями, взятыми из печи, где пекли в это время хлеб, бросали немного смолы-живицы, веточку можжевельника и окуривали все комнаты. Верхневычегодские к.-з. иногда для окуривания использовали тлеющую сосновую метлу с веточками можжевельника, которой подметали печной под перед тем, как поставить хлебы. У некоторых групп к.-з. в поминальное утро топили баню, в которой мылись обмывальщики и те, кто сжигал щепки от гроба и одежду покойного. В баню приглащали и душу умершего, обращаясь в сторону кладбища. В погостах, где стояли храмы и где не придерживались старой веры, священник с утра совершал панихиду и освящал поминальную пищу. Во все поминальные дни было принято посещать кладбище. Обычно шли только ближайшие родственники. Придя на место, кто-либо из старших женщин окуривала могилу, трижды с молитвой обходя её, остатки углей опрокидывала на могилу. Затем на полотенце раскладывали еду и налив в стакан пиво (сур) или водку, ставили к кресту или на перекладину креста. В некоторых местах сур наливали в небольшое углубление в земле, сделанное над головой покойника. К.-п. и прилузские к.-з. перед началом трапезы катали по могиле варёное яйцо. Верхневычегодские к.-з., придя на могилу, прежде всего чертили по сторонам могильного холма двуперстием каждый по три крестика, после чего подходили к кресту и, погладив его верхнюю перекладину, здоровались с усопшим. После трапезы принято было причитать. Остатки еды и питья оставляли на могиле. Завершающей частью К. было угощение после посещения кладбища. Стол к приходу родственников накрывали соседки или домашние. Перед трапезой кадили или окуривали в комнате. Во главе стола в красном углу ставили чашку и миску для умершего. Приглашали его откушать со всеми. Садились в определённом порядке. Сначала на почётное место сажали одного из обмывальшиков, который становился заместителем умершего. Родственники садились по степени родства, у удорских к.-з. женщины сидели за отдельным столом. Близкие родственники садились на то место, где стоял гроб. На стол подавали разные блюда, но обязательными считались черинянь (рыбник), азя шыд (кислый суп типа рассольника на перловой крупе), куття (сладкая каша не обязательно из риса, могла быть и пшеничной), чомöр (каша из толокна или ячменной муки на масле), шыдöса нянь (ржаные пироги с ячневой начинкой) и различная выпечка.

Самое важное значение придавалось у к.-з. и к.-п. сороковинам: уд. квайт вежаунъя, уд. лл. нв. иж. квайт вежалунъя, вв. квайтэд вежон "шестая неделя", вв. поконик коллян лун "покойника проводов день", иж. вв. лоо коллян лун, вв. сс. вс. лол коллян лун, вв. уд. лов коллялан лун "души проводов день", вв. ло видзись колледан лун "души хранителя проводов день". В течение сорока дней покойного ежеутренне поминали "новопреставленным", в церкви отпевали каждый день, посещали могилу, просеивали на неё освящённую землю. Считалось, что в течение сорока дней душа умершего ходит по земле и находится рядом с родными, а затем уходит из дома, потому что "Христос через 40 дней воскрес и вознёсся". На сороковой день "всё делают как на похоронах". В с. Усть-Нем садились за стол, поминали, затем встав из-за стола, выходили в сени напевая "Святый боже..." После этого отдавали полотенце с иголкой с божницы, чашку с блюдцем, пачку чая и тарелку с выпечкой неимущим. При этом крестились, кланялись на 4 стороны: "Примит ловсö, мед сылы лоö югыдiн да шоныдiн да пöтлун" "Прими душу, чтобы у него были светлое, тёплое место и сытость". После этого кто-то уходил, а кто-то оставался пить чай. В других верхневычегодских сёлах до трапезы лыддьысьысь "читающий" окуривал дом ладаном, подходил к красному углу и, стоя возле стола лицом к красному углу, читал "Отче наш" (трижды), "Иже херувимы" (трижды). В конце стола, ближнем к красному углу, стояла тарелка с выпечкой, бутылкой водки, пачкой чая и конфетами, накрытая лов чышкöд ("души полотенце" - полотенце, оставляемое для покойника на божнице). На полотенце клали образок с нательным крестиком-перна, принадлежавшим покойнику. Рядом в один из хлебов втыкали другой перна (10-20 см высотой). В красном углу ставили стакан с чаем и надломленным хлебом, в который втыкали свечку. После трапезы все трижды обходили стол по ходу солнца, напевая "Святый боже...", а с завершением каждого круга целовали образок. По завершении третьего круга из двоих замыкающих один брал полотенце с образком и крестиком, другой - тарелку, и все выходили на улицу. Крест побольше оставляли рядом с горящей свечкой в красном углу. На крыльце все останавливались, один из участников трижды вытряхивал полотенце в сторону восхода. Положив тарелку с подарками на полотенце, всё это относили по направлению к кладбищу и отдавали неимущим или сиротам, там же оставляли нательный крестик покойного, образок приносили обратно. Отказываться от подарка было не принято, но если не было желающих взять полотенце или дом покойного стоял на самом конце села, полотенце относили на кладбище (шойна) и завязывали на крест.

Нижневычегодские к.-з. провожали специально избираемого заместителя покойника, которому давали в руки туесок с пивом (сур), выпечку, накрывали всё это лов чышкöд, затем с плачем, поцелуями, поклонами и причитаниями выводили из избы через взвоз. При этом заместитель должен был молчать и кланяться в ответ. Сысольские к.-з. ставили обмывальщику на голову корзину с пирогами и ярушниками, прикрытую холстом или полотенцем, давали в левую руку туесок с пивом (сур), затем, начиная с хозяина, подходили к нему и кланялись в ноги, после чего двое наиболее близких к умершему людей брали обмывальщика под руки и выводили через взвоз.От взвоза до калитки заместитель шёл один, оборачиваясь, иногда делая несколько шагов назад, в то время, как провожающие продолжали кланяться. В некоторых местах лов чышкöд вывешивали в открытое гöрд öшинь ("красное окно", т.е. окно возле красного угла). Считалось, что по нему спускается на улицу душа умершего. Позже, вместе с пивом и едой его отдавали священнику или нищему. У ижемских к.-з. зафиксирован обычай ставить возле красного окна небольшую ёлочку, по которой в окно выходит душа умершего. В вымском с. Турья после трапезы всех присутствующих пивом или водкой угощал поп. Угощенье называлось поп стопка "стопка попа".

Следующие индивидуальные К. были на годовщину, у нижневычегодских к.-з. отмечали ещё и полгода. Затем поминали по общему списку (поминальнику) по родительским дням, на Пасху и на Троицу. Из шести родительских суббот к.-з. отмечали четыре: Мясопустную (за 56 дней до Пасхи), Троицкую (Суббота в седьмую послепасхальную неделю), Покровскую (Покров - 14 окт. ст. ст.) и Дмитриевскую (Суббота между днём св. Луки - 18 окт. ст. ст. и днём вмч. Дмитрия Солунского - 26 окт. ст. ст.). Обычно такие К. проходили скромнее: в них участвовали только близкие родственники. При посещении кладбища сыпали зерно на могилы, крошили яйца, лили пиво и водку. На Троицу принято было втыкать берёзовые ветки в могильный холм.

Кроме того к.-з. и к.-п. совершали ситуативные К., чаще всего в случае "находа покойников на дом", которым объясняли повальные болезни домашних, падёж скота, кажитчöм (непонятные явления, происходящие в доме). В таких случаях считалось, что умершие предки (рöдительяс к.-з., важжес к.-п.) недовольны поведением родичей. Ситуативные К. совершали и в тех случаях, когда покойник являлся во сне и жаловался, что его мучает жажда, у него мёрзнут ноги, руки, тело, голова или он не может на том свете сделать что-либо из-за того, что нет топора, ружья и т.д. Подобные жалобы объясняли тем, что умирающему перед смертью не дали чашку воды, или раздавая вещи покойного, кого-то обделили, отдали не всё, что следовало или что он завещал. В случаях "жажды покойника" не всегда совершали обряд К., чаще всего ставили в красный угол чашку чая или пива, которые потом давали выпить случайному прохожему. Если покойник жаловался на холод, вспоминали обделённого участника похорон и, хоть с запозданием, но отдавали ему: сапоги, штаны, рубаху, в зависимости от того, какая часть тела "мёрзла" у покойного. Если такого участника похорон не находилось, отдавали вещи тöвйыв мортлы (путнику, страннику, букв. "с ветра человек"). Кроме выполнений особых ритуалов К., к.-з. ежеутренне, а также разломив свежий хлеб или налив спиртное в стопку, традиционно произносили: "Вошйöй-сибöдчöй, рöдительяс" "Угощайтесь-придвигайтесь, родители".

Рассматривая обряды К., можно заметить в них сочетание древнейших представлений о "том свете", о мёртвых, о предках, о душах с христианскими представлениями. Основное противоречие языческих и христианских представлений в поминальных обрядах к.-з. и к.-п. православное духовенство видело в том, что К. подразумевают сосуществование душ умерших с живыми, что в народе большее внимание уделяют угощению душ материальной пищей, а не молитвам о спасении их.

Лит.: Терюков 1979, Янович 1903, ПМА.

О.И. Уляшев

© ИЯЛИ Коми научный центр УрО РАН.  Последние изменения: 15.01.2001.