строительная обрядность

После того, как сруб был готов, приступали к выбору места для строительства дома. Благоприятным считалось место, где уже был когда-то дом: подразумевалась помощь предков. Если выбиралось новое место, то кто-то должен был остаться жить на старом (Жеребцов 1971, с.75). Непригодным для новой застройки признавалось пепелище от сгоревшего дома. Выбором места для дома занимались "знающие" люди, т.е. колдуны: особенно большое значение их гаданиям придавали коми-пермяки. У коми-зырян наиболее популярным было гадание с помощью муравьев. Их вместе с мусором из муравейника помещали в берестяную коробочку и оставляли ее на ночь на месте, намеченном для строительства дома. Считалось, что при удачном выборе места, муравьи оставались в коробочке, а к положенному в нее мусору добавляли еще нового. Если же муравьи покидали коробочку и уносили с собой имеющийся в ней мусор, место признавалось категорически непригодным для строительства (Супинский 1935, л.29). У коми-пермяков гадали, если собирались строиться в другом селении. Собравшийся строиться делал из бересты три маленьких коробочки и расставлял их на ночь в предполагаемом для постройки месте на некотором расстоянии друг от друга. При этом он произносил: "Если под коробкой место счастливо, то муравьи пусть наносят в ту коробку для своего гнезда сор". Рано утром на следующий или на третий день коробочки внимательно осматривались. То место, на котором находилась коробочка с мусором, признавалось благоприятным для строительства дома. Если же мусор был в двух или во всех коробочках, то предпочтение отдавалось той, в которой мусора было больше. Отсутствие мусора хотя бы в одной коробочке указывало на то, что выбранное место для строительства дома непригодно вообще. В этом случае старые коробочки уничтожали, делали новые и устанавливали их в другом месте. И так до тех пор, пока гадание не оказывалось благоприятным. После выбора места для дома его будущий хозяин устраивал у себя знахарю-ведуну добротное угощение, одаривал его медной мелочью и провожал домой.

При строительстве дома в другом селении у коми-пермяков был известен и иной способ гадания для выбора места застройки. К известному дню знахарь-колдун приказывал обратившемуся к нему за помощью застройщику испечь три небольших круглых ржаных хлебца и запастись небольшим медным распятием, если он не обещал придти со своим собственным распятием. В назначенный день, рано утром, колдун приходил в дом своего клиента. Если он приносил с собой свое распятие, то ставил его на божницу. После этого, по указанию колдуна, хозяйка стелила на стол скатерть и приносила обычный хлеб, соль и предназначенные для гадания три специально испеченных хлебца. Хозяин в это время зажигал перед образами свечку. Помолясь Богу, колдун просил у хозяев небольшой льняной мешок, складывал в него хлебцы для гадания, распятие и отправлялся вместе с хозяином, пешком или на лошадях, в то селение, где предполагалось строительство дома. Выяснив у будущего застройщика, в каком месте тот хотел бы ставить дом, колдун изготавливал три кола и забивал их в землю на указанном месте. После этого он приступал к гаданию, для чего подходил к забитому первому колу, произносил молитву, а затем шепотом читал известные только ему заговоры, заканчивая их словами: "Если место хорошо, счастливо для хозяина, то распятие и хлебы падите лицом кверху". Затем он вытряхивал содержимое мешочка через левое плечо на землю позади себя, повторяя эту операцию трижды. Если все три раза хлебцы и распятие падали по завету, место для строительства дома признавалось благоприятным, в противном случае колдун переходил к следующему колу, где гадание повторялось. В случае не вполне благоприятного гадания из всех трех кольев выбирался тот, у которого предметы для гадания падали согласно завету большее количество раз. При крайне неудачном результате гадания колья переставлялись на другое место, и гадание повторялось вновь. Чем скорее определялось место, пригодное для строительства, тем более благоприятным оно признавалось.

Если дом предполагалось строить в том же селении, у коми-пермяков место для него обычно выбиралось с помощью карточного гадания. Выкладывалась на стол карта, обозначающая "старый дом", а вокруг нее - остальные, одна из которых обозначала "новый дом". По тому, как падала эта карта, гадающий определял, где должен строиться новый дом: на месте старого на расстоянии (и на каком) от него, в какой стороне и т.д.

После выбора места под дом опять же с помощью гадания определялось, где должен быть у него передний угол. Для этой цели по всем четырем углам места, выбранного для постройки, втыкались колья, после чего хозяин дома вставал в центре площади между ними и бросал через голову вверх маленький круглый хлебец. К какому колу ближе падал хлебец, там и определялось место для переднего угла. Поскольку гадание проводилось трижды, у хозяина были возможности для маневра. После выбора места хозяин дома приносил в скатерти рыбный пирог и бутылку водки и клал их на месте переднего угла. Затем, помолясь Богу, он угощал водкой и рыбником всех присутствовавших при гадании по выбору места (Рогов 1858, с.94-98).

Непосредственное возведение дома начиналось с установки оклада. Представление об окладе у коми-зырян и коми-пермяков в различных местах варьировало: установка первого или первых трех венцов, установка венца, на уровне которого впоследствии настилался пол. В любом случае особенно важным событием считалось установление на фундамент первого венца. У коми-зырян хозяин дома перед его установкой для обеспечения благополучия жизни в возводимой постройке подкладывал под него в переднем углу монету, крыло рябчика или дикой утки; в соседнем углу - осиное гнездо или клок шерсти; под красный угол - первую щепку, сохраняемую хозяином с начала рубки сруба; под место порога - горсть муки (Жеребцов 1971, с. 76). У коми-пермяков под передний угол хозяин подкладывал несколько медных монет, зерна различных злаков и овечью шерсть различного цвета. После этого он приносил муравьев и вытряхивал их на землю рядом со своим приношением. Если муравьи сразу же не разбежались в разные стороны, считалось, что возводимый дом будет богат и счастлив, и наоборот (Рогов 1858, с.98-99). Под красный угол, как и у коми-зырян, подкладывалась первая щепка и немного медной мелочи (Янович 1903, с.98).

Во время установки оклада у вымских коми-зырян хозяин дома приносил из леса выкопанную с корнями небольшую елку и высаживал ее внутри сруба (Старцев. Зыряне, л.11). У коми-пермяков елочка, вырванная с корнями, не закапывалась, а просто устанавливалась на землю в переднем углу сруба (Рогов 1858, с.99). У верхневычегодских коми-зырян внутри сруба сажали рябину. Считалось, что если она приживется, то дом будет счастливым. Верхнепечорские коми-зыряне ограничивались тем, что на время возведения сруба устанавливали в его центре рябиновую палку. Аналогичный строительный обряд был известен и у других финно-угорских народов (удмуртов, мордвы), а также у восточных славян. Помимо ели и рябины при закладке сруба в него ставили и другие деревья (березку, дубок, кедр) (Байбурин 1979, с.158-159). Поскольку во всех случаях в срубе устанавливалось обязательно молодое деревце, основную символику этой "строительной жертвы" можно признать в желании обеспечить успешное и быстрое возведение дома (по ассоциации с активным ростом молодых деревьев). Более глубинной является ассоциация с "мировым древом". Кроме того, безусловно, свою роль в выборе конкретной древесной породы играла их собственная семантика. Так, рябина считалась одним из наиболее действенных древесных оберегов от порчи и нечистой силы, и помещенная в сруб, она предохраняла строящийся дом от их проникновения. Традиционная символика ели у коми-зырян и коми-пермяков была многоаспектна, в том числе, с ней связывалась идея дороги, перемещения из мира этого в миры иные. То есть, если рябина не пропускала вредоносные потусторонние силы в строящийся дом, то ель их удаляла из его сакрального пространства.

И у коми-зырян, и у коми-пермяков при сооружении оклада для освящения возводимого дома обязательно приглашался священник (Жеребцов 1971, с.76; Янович 1903, с.98), но после совершения этого акта сохранение святости возводимого строения брал в свои руки хозяин дома. При установке оклада он, не участвуя сам в работе, внимательно следил за тем, чтобы под окладные бревна не попали случайно, по небрежности плотников, щепки. Особенно опасным для будущего благополучия дома считалось, если щепки, а тем более медвежьи кости, под оклад помещал злоумышленно колдун. Поэтому хозяин дома бдительно следил, чтобы люди, имеющие репутацию колдунов, не подходили близко к срубу во время сооружения оклада (Рогов 1858, с.99).

По завершении оклада строительные работы прерывались, и хозяин дома устраивал для их участников обильное угощение. Внутри сруба шерстью вверх стелили принесенную хозяйкой хорошую овчину, раскладывали на ней кушанья и напитки, участники праздничного обеда рассаживались кругом и приступали к трапезе (Жеребцов 1971, с.77; Рогов 1858, с.99-100). На этом первый этап строительной обрядности, связанный с обеспечением благополучия возводимого дома "снизу", заканчивался.

Следующий этап, целью которого было обеспечение благополучия дома "сверху", начинался с торжественного подъема матицы. Для этого события опять же готовилось обильное угощение. У коми-пермяков обрядовая трапеза устраивалась либо перед подъемом матицы, либо уже после ее установки. В первом случае на полу строящегося дома, как и при установке оклада, стелилась овчина, а на ней раскладывалось угощение. Все участвующие в строительстве сытно обедали. После этого хозяин дома поднимался на верх сруба и укладывал в маточные гнезда разноцветную овечью шерсть и несколько медных монет, опять же для обеспечения благополучия дома в будущем. Далее следовал подъем матицы, ее установка и продолжение дальнейших работ по возведению дома (настил потолка, подъем последних венцов сруба, установка стропил и т.д.) (Рогов 1858, с.100-101). Во втором случае строительный обряд подъема матицы был более красочным. К ее середине опоясками от лаптей привязывали завернутый в белый холст рыбный пирог, хозяин укладывал в маточные гнезда овечью шерсть и деньги, после чего осторожно, чтобы не раздавить рыбник, матицу поднимали наверх. После того, как матица встала на место, кто-нибудь из участвующих в строительстве должен был по красному углу влезть наверх сруба, не пользуясь при этом лесами или подставками. Там, помолясь Богу, он посолонь начинал круговой обход сруба. Дойдя по бревну до следующего угла, главный участник обряда опять молился Богу и продолжал свой путь до третьего угла, после которого переходил на бревно, ведущее к красному углу. Дойдя по нему до середины, он переходил на матицу и добирался по ней до привязанного рыбного пирога, снимал его, водружал на голову и, придерживая левой рукой, отправлялся вновь к красному углу. Здесь он молился Богу, снимал с головы пирог и опять по углу сруба спускался с ним вниз. После этого пирог делился между всеми работниками, а холст и опояски шли в награду тому, кто его достал. Дальнейших работ в этот день больше не производилось, а все шли на праздничное угощение к хозяину дома (Янович 1903, с.99). У коми-зырян при подъеме матицы к ней также привязывался рыбный пирог, затем он снимался и подлежал разделу между всеми участниками строительных работ (Жеребцов 1971, с.77).

После настила потолка, подъема последних венцов, установки самцов слег и "князя" (коня) постройка дома считалась в основном законченной. По поводу установки князевого бревна хозяин дома устраивал последнее торжественное угощение (Жеребцов 1971, с.78-79). Все остальные работы по доделке дома его хозяин выполнял в течение лета сам, иногда привлекая на помощь плотников. Он же определял окончательную готовность дома и дату переселения. Если хозяин дома умирал после его полной постройки, но до переселения, его семья оставалась жить на старом месте. Новый дом признавался несчастливым и приобретал статус заброшенного (Рогов 1858, с.101). Такие дома, по поверьям коми-зырян и коми-пермяков, заселялись нечистой силой и становились опасными для любого решившего заночевать в них.

Переход в новый дом совершался обязательно ночью, близ полуночи. К этому времени все жильцы старого дома вставали, одевались в повседневные платья, старшая хозяйка накрывала скатертью стол, ставила на него хлеб и соль, а старший хозяин зажигал перед иконами свечу. Все молились Богу, после чего хозяин, взяв с божницы икону и положив ее за пазуху, подходил к голбцу, открывал дверь в подполье и приглашал к переходу в новый дом домового. Если в новый дом переходили не все, а отделяемый сын, то отец и мать после молитвы благословляли его семейной иконой, которую он после этого убирал себе за пазуху. Во главе процессии, направлявшейся из старого дома в новый, вставал его хозяин, держа в руках петуха и курицу, желательно черного цвета. Или же он брал в руки икону, а петуха и курицу нес кто-нибудь из домашних. Если было достаточное количество переселявшихся, один из них захватывал еще кота, тоже желательно черного. Хозяйка несла хлеб и квашню с тестом, поставленную еще с вечера, остальные члены семьи - соль, скатерть, чашки, ложки и другие необходимые на первый момент вещи. Зайдя в сени нового дома, хозяин выпускал в избу петуха и курицу, и через некоторое время входил сам с семейством. Иногда он оставался в сенях до тех пор, пока не запоет петух. Войдя в дом, хозяин ставил икону на божницу, открывал голбец, приглашал туда домового и открывал печную вьюшку. Хозяйка накрывала стол скатертью и ставила на него хлеб с солью. Потом все молились Богу, и хозяйка растапливала печь, которая обязательно должна быть растоплена раньше, чем печь в старом доме. Затем хозяин пригонял из старого дома скот, на чем обряд переселения завершался (Рогов 1858, с.101-102; Янович 1903, с.99). Акт создания и освоения "домашнего космоса" считался свершившимся.Литература:Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. - М.:Наука, 1983. Жеребцов Л.Н. 1971. Крестьянское жилище в Коми АССР. - Сыктывкар, 1971.Рогов Н.Г. 1858. Материалы для описания быта пермяков // ЖМВД. - Т. 29. - Отт. УП. - Кн. 4.Сидоров А.С. 1924. Следы тотемистических представлений в мировоззрении зырян // КМ. - Усть-Сысольск. - № 1-2.Старцев Г.А. Зыряне: Этнографический очерк // ЦГАРК. - Ф. 710. - Оп. 1. - Д. 4.Супинский А.К. 1935. Промыслы коми (зырян). Поверья и обряды // Архив Муз. антропологии и этнографии им. Петра Великого. - Ф.К.У. - Оп. 1. - Д. 102. - Спб.Янович В.М. 1903. Пермяки. Этнографический очерк // ЖС. - Т.1,2.Опубликовано в книге: Конаков Н.Д. ТРАДИЦИОННОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ НАРОДОВ КОМИ: ОКРУЖАЮЩИЙ МИР. ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ. Сыктывкар, 1996, с. 77-84