сельскохозяйственный цикл

Годовой цикл хозяйственных работ в пашенном земледелии начинался в конце марта (по ст. ст.) с разбрасывания на полях перед началом пахоты навозного удобрения, вывезенного туда осенью по первому санному пути. В конце апреля - начале мая землю пахали и боронили. Пахота у коми считалась мужской работой, хотя при необходимости ею занимались и женщины. Боронили обычно подростки ("бороноволоки"), сидя верхом на лошади, припряженной к бороне. Боронили и женщины, вообще эта работа считалась менее трудной и ответственной чем пахота и сев. Под яровой ячмень пахали чаще всего один лишь раз, боронили от двух до четырех, в зависимости от почвы (Белицер 1958, С. 38). Сеяли, как правило, мужчины из берестяного лукошка, подвешенного на лямке через плечо, разбрасывая горстью семена на обе от себя стороны. Короткое северное лето обязывало начать сев, как можно, раньше; в то же время нередкие поздние заморозки заставляли особенно не торопиться с его началом. При выборе оптимального времени сева коми крестьяне придерживались жестких календарных привязок лишь номинально. Николин день (9 мая ст. ст.) считался у них средним сроком посева, первым сроком - Еремеев день (пророка Иеремии, 1 мая ст. ст.), а поздним - день царя Константина и его матери царицы Елены (21 мая ст. ст.). Но и эти даты были не строго обязательны, так, например, в первой половине Х1Х в. в пригородных волостях Усть-Сысольского уезда самый ранний посев ячменя был завершен 26 апреля ст. ст., а самый поздний - 22 мая ст. ст. (Данилевский 1851, С. 146).

Начало сева у народов коми обязательно сопровождалось специальными обрядами. Перед выездом в поле было принято мыться в бане и одеваться во все чистое. Прежде, чем выйти из дома, перед иконами читали молитвы. Ижемские коми перед севом съедали по кусочку просфоры, которая сохранялась с Пасхи в красном углу возле иконы. Так же они обязательно ели перед выездом в поле кусочки сухого хлеба, лежащие там же и тоже освященные. В некоторых селениях на Сысоле перед севом полагалось съесть по куриному яйцу. У кочевских коми-пермяков перед посевом сеятель съедал одно вареное куриное яйцо, а второе бросал в землю вместе с семенами.На Выми размельченную просфору клали и в семена, чтобы усилить их произрастательную силу (Белицер 1958, С. 326; Дукарт 1975, С.147). В некоторых коми селениях перед севом производились и кровавые жертвоприношения. В жертву приносилось освященное в церкви животное (бык, теленок, овца), приобретенное для этой цели всем сельским обществом или же одним человеком (Сорокин 1848, С. 340). Перед севом, прежде чем бросить семена в землю, обращались к Богу с молитвой об урожае. Затем просили о содействии и своих умерших предков (Сорокин 1910/22, С. 39). После окончания сева ижемские коми гадали об урожае. Старики бросали вверх лукошки, из которых разбрасывались при посеве семена, и смотрели, как они упадут: на бок - будет средний урожай, вверх дном - плохой, а вниз дном - хороший Дукарт 1975, С. 147).

После завершения весеннего сева вплоть до начала жатвы у хлеборобов отавалась одна работа: вспашка площадей под зябь. Пахали их в начале лета; под озимую рожь - обычно дважды, под овес - один раз.

Уборка урожая у коми, как и в русском народном сельскохозяйственном календаре, была приурочена к Ильину дню (20 июля ст. ст.), хотя на самом деле, особенно в северных районах, происходила она обычно позднее. Жатва была исключительно женским, тяжелым и трудоемким трудом; иногда в ней принимали участие и девочки- подростки, приобретая при этом навыки обращения с серпом. Сжатый хлеб мужчины связывали в снопы, складывали из них суслоны, зароды или скирды, которые стояли на поле несколько дней, пока хлеб не увозили на гумна.

После завершения жатвы зерновых производился посев озимых, и начиналась обработка собранного урожая. Снопы ячменя, ржи и овса на лошади, запряженной в дровни, доставлялись на гумно; в роли возниц обычно выступали мальчики-подростки. На гумне хлеб скирдовали. Для этой цели в землю вбивали два ряда кольев высотой до 5-6 м на расстоянии 50-60 см один от другого, между кольями складывали снопы. Особенностью скирд у коми-зырян было то, что при их укладке, когда скирда имела высоту около полутора метров, во всю ее длину укладывались перекладины из жердей. Еще через полтора метра эта операция повторялась. При такой укладке скирд снопы "не залеживались", так как воздух свободно проходил в местах, где были перекладины, и проветривал их. Коми-зырянские гумна обычно не имели крыш, крытые гумна (вевта-гумна) встречались лишь на верхней Вычегде. У иньвенских коми-пермяков гумна обязательно сооружались с соломенной крышей.(Налимов 1925, С.64). У удорских и печорских коми, у которых из-за ранних заморозков хлеб часто не дозревал на корню, привезенные на гумно снопы развешивали на пряслах, чтобы они подсохли и повозможности дошли (Белицер 1958, С. 45).

Для подсушивания снопов хлеба перед молотьбой в южных районах Коми края использовали овины (рыныш) ямного или верхового типа. Ямный овин состоял из двух помещений: подземного ямника (шона) в виде укрепленной деревянным срубом ямы глубиной до 2 м, где находилась печь-каменка (гор), и наземного помещения в виде довольно высокого 4-х угольного сруба, куда на настил из жердей ставили снопы для просушки. Сделанный из древесных стволов пол верхнего помещения являлся потолком для нижнего. На передней, лицевой стороне наземной части имелись друг над другом два отверстия, закрывающиеся дощатыми дверцами. В верхнее из них попадали во внутрь люди, через него же подавались снопы. Нижнее отверстие служило для проветривания и наблюдения за температурой. Подземная часть овина была больше по площади и выходила своей задней стороной за пределы верхнего помещения, где она покрывалась досчатой крышей, обложенной дерном для сохранения тепла. Здесь же находилась небольшая дверца для проникновения в шона, чтобы топить печь-каменку (Налимов 1925, С. 65). Ямные овины были широко распространены и у коми-пермяков. В верховом овине подземное помещение отсутствовало, он состоял из деревянного сруба, разделенного перегородкой на две части. В одной половине устраивалась печь-каменка, в другой - укладывались для просушки снопы. Собственные овины у коми имели только зажиточные семьи, обычно один овин принадлежал трем-четырем хозяевам (Белицер 1958, С. 45). В северных районах Коми края снопы сушили не в овине, а в риге (вевта гумла). Рига отличается от овина тем, что сушильная камера и печь находятся в ней в одном помещении. Она представляла собой небольшой бревенчатый сруб под двускатной крышей, с земляным полом и дверью для входа. В одном из углов риги находилась печь, по ее сторонам на колосниках из жердей сушились снопы. У зюздинских коми-пермяков встречалась более архаическая конструкция конического овина (шиш). Он сооружался из жердей, поставленных в виде конуса над ямой, на которые укладывались для просушки снопы. В яме разводился костер (Белицер 1958, С. 209-210). Работа по сушке снопов у коми считалась мужским занятием; сама по себе она не была особо трудной, но требовала большой ответственности и внимания, чтобы не допустить возгорания овина. У коми-пермяков существовал специальный обряд освящения вновь построенного овина для защиты его от пожаров: "Сложив в новый овин в первый раз хлеб, пермяк приносит в подовинную яму печеного петуха, брагу и пиво, зовет несколько соседей и, усевшись с ними кругом дров, приготовленных для сушки, съедает петуха, запивая брагою и пивом. Как известно, петух своим пением указывает некоторые часы ночи. Основываясь на этом, пермяки думают, что он не спит по ночам, и потому, если будет совершена описанная трапеза, может предупреждать хозяев в случаях предстоящей опасности овинам от огня" (Рогов 1858 C/ 113).

Молотили зерно на специальном току, устроенном на гумне, вручную с помощью цепа или кичиги. У северных коми, если урожай был небольшой, обмолот могли производить и около дома на разостланном на земле "парусе" (большом куске полотна). Затем обмолоченное зерно провеявали и убирали на хранение. Амбары для хранения зерна (житнича, кум, туруш) ставили обычно на крестьянской усадьбе, в отдалении от жилого комплекса, или же на другой стороне улицы напротив окон дома. В некоторых верхневычегодских и ижемских крупных селениях хлебные амбары располагали группами на сельской центральной площади или на окраине села из-за боязни пожара. Амбары представляли собой срубчатые постройки в один или два этажа, небольшого размера (4х4 или 3х3 м), с двускатной крышей и деревянным полом, без окон и потолка. Какого-либо фундамента амбары не имели; они ставились либо на бревно, положенное на землю, либо на деревянные сваи высотой около метра. Подобные свайные амбары, приподнятые над землей для предохранения от проникновения грызунов, были широко распространены по всему Русскому Северу. Для проникновения света в амбар прорубалось маленькое окно. Перед входной дверью делался небольшой помост, над которым выступающая крыша амбара образовывала навес (Белицер 1958, С. 195).

После уборки и обработки урожая из полевых хлеборобческих работ оставалась только одна - вывозка навоза. Вывозили навоз на поля обычно в начале октября, по первому санному пути. Навоз складывали на полях небольшими (пудов по 5) кучками, которые оставались там до весны. Работа эта, как правило, производилась помочами, которые организовывались либо в пределах одной деревни, либо силами домохозяев нескольких близ расположенных деревень. Обязательный вклад участников помочей в производство работ заключался в предоставлении мужской рабочей силы для укладки и выгрузки навоза, подростков - возчиков и лошадей с санями. Помочи для каждого хозяйства осуществлялись в течение одного дня, для этого работы начинались в 2-3 часа утра и завершались уже после захода солнца; после чего следовало обильное угощение для всех участников, спиртное, если и присутствовало, то в небольших количествах (Попов 1903, С.126-127).